Тринадцатая реальность - книга закончена - Страница 109

109

- Красивая, - с ноткой зависти сказал Андрей, - Но слишком бледная. И в бедрах узкая, они там все такие?

- Я ей бедра не мерил, - ответил Олег, - а бледность уберем. Отец сказал, что у него по этому поводу есть мысль, но и я кое-что придумал.

- Я смотрю, ты к ней неравнодушен, - заметил брат, - а как же Вера?

- Что ты хочешь от меня услышать? - спросил Олег. - Какой смысл в любви, если она не принесет ничего, кроме неприятностей и страданий?

- А в ней вообще есть смысл? - усмехнулся Андрей.

- В моей к Елене есть! - ответил Олег. - Мы сделаем друг друга счастливыми и оставим после себя детей. Если в жизни и есть какой-то смысл, то он в этом! Я Алексея считаю своим другом, хоть он и обошелся со мной немного по-свински. И любовь к его жене я из себя вытравил, хотя она по-прежнему волнует, как женщина. Но влечение мужчины к красивой и сильной женщине это еще не любовь. Если бы не было моей невесты, я бы продолжал страдать, теперь я думаю только о ней.

- Хорошо, если так, - сказал Андрей. - Ты что-то говорил насчет мысли?

- Вера говорила, что была очень дохлая, - улыбнулся Олег. - Муж ее заставил заниматься борьбой, а потом она приохотилась сама. И мой врач говорил, что большинство болезней проистекает из-за недостатка движений. Вроде это нарушает обмен. Старики, говорит, потому и болеют, что мало двигаются. А кого гоняют, тот до ста лет проживет без болезней!

- С ума сошел? - спросил Андрей. - Я не знаю, какой была Вера, но сейчас она мне напоминает дикую кошку. Такая же маленькая, но сильная, гибкая и всегда готова показать когти. А твоя Елена развалится на части, да и не позволит тебе отец ее этим занять. Об этом узнают и будут болтать.

- А что в этом позорного? - спросил Олег. - Необычное занятие для женщины? Так она у меня сама необычная. А с отцом я поговорю, только уже после свадьбы.

- Когда венчание?

- Примерно через неделю, - ответил Олег. - Отец еще точно не решил.

- Куда теперь? - спросил я Шувалова.

- Вы о чем? - не понял Петр Павлович.

Он приехал во дворец несколько минут назад и сразу же направился к нам. Мой вопрос последовал после обмена приветствиями.

- Ну как же, - сказал я. - Вы к нам приезжаете только для того, чтобы сдернуть с одного места и перевезти куда-нибудь в другое.

- А вы так сильно держитесь за свой дворец? - спросил он.

- Какой он мой! - ответил я. - Надо будет поговорить с тетей, чтобы она его продала казне. Это уже не дворец, а научный центр. А насчет того, что держусь... До того как вы убрали тех, кто занимался радиолокацией, мне было бы жалко уезжать, а теперь уже нет. Там были друзья, да и от меня была реальная польза, а с новым пополнением дружба как-то не складывается, да и нет среди них женщин. А темы такие, что толку от меня мало. Все, что я по ним знал, уже давно выложил.

- А зачем вам женщины? Мало жены? - пошутил Шувалов.

- Уехала ее подруга, - объяснил я. - Да и большинство тех, кого она учила борьбе, тоже сейчас в Питере. Занять себя нечем, поэтому у нас опять хандра.

- Слышал об этих ее занятиях, - кивнул он. - И как результаты?

- Кто как занимался, - ответил я. - Большинство за четыре месяца уже кое-чего достигли. Если не бросят, толк будет. А почему вас это интересует?

- Есть одна мысль, - хмыкнул он. - Три дня назад женился великий князь...

- Изящный ход с японцами, - сказал я. - Аплодирую. Я думал, что с ними придется воевать.

- Я тоже так думал, - сказал Шувалов. - В той большой бочке меда, которую мы привезли из Японии, оказалась ложка дегтя - здоровье принцессы.

- И чем она больна? - спросил я. - Или это секрет?

- Ее после свадьбы обследовали и никаких болезней не нашли. Но излишне субтильное сложение и слабость... Врачи полагают, что в нашем климате она будет часто болеть, и могут быть сложности с родами.

- У наших дворянок такие сложности через одну, - сказал я. - Многих после второго или третьего ребенка прекращают рожать, а то и вовсе отдают богу душу. А крестьянки рожают по десятку и без всяких проблем. Все от лени и безделья. Видели бы вы мою Веру, пока я за нее не взялся!

- А за великую княгиню возьметесь? - спросил он, вогнав меня в ступор.

- Вы долго думали, прежде чем такое сказать? - отойдя от удивления, спросил я.

- Вообще-то, это не моя идея, - сообщил с интересом наблюдавший за мной Шувалов. - Эта мысль почему-то пришла в головы великого князя и императора. Врачи императорской семьи выразили сомнение...

- Это понятно, - кивнул я. - Покажите мне врача, который в такой ситуации возьмет на себя смелость что-то советовать. Я бы на их месте тоже сомневался. Скажу вам больше, я и на своем месте сильно сомневаюсь! Я свою жену вытягивал в спорт насильно, причем был совершенно уверен, что у нее нет никаких болезней, кроме лени. А с вашей княгиней я ни в чем не уверен! Насколько я помню, императорская семья в Японии никогда особым здоровьем не отличалась. И медицина сейчас... так себе. Просмотрят какую-нибудь гадость, а мы окажемся крайними.

- Не замечал раньше за вами трусости, - покачал он головой.

- Боятся все! - ответил я ему. - Страх у человека - это нормальное чувство, которое помогает ему выжить. Превозмогать страх нужно тогда, когда он мешает - в этом и заключается мужество. А когда страх разумный, бороться с ним - это глупость.

- Ладно, может быть, вы и правы, - согласился он. - В любом случае вы это будете решать не со мной. Принято решение вернуть вас в ближний круг императора. Придворных должностей вас никто не лишал, а комнаты остались за вашей семьей, так что нужно только собрать вещи и переехать. Когда вам это удобно сделать?

- Вещи мы соберем хоть сегодня, - сказал я. - А переезжать лучше завтра в первой половине дня. Я здесь хоть и не надрываюсь на работе, но кое-какие дела есть, и их нужно закончить.

109